Золотые волны перемен, повесть о Ларисе Опции

[Мэрилин]

Всем привет! Наконец-то получила разрешение опубликовать здесь начатую полтора года повесть про Ларису. Предлагаю ее Вашему вниманию, надеюсь, Вам это будет интересно.
Из-за работы я вынуждена писать "эпопеище" по ночам, и, несмотря на редактирование, то и дело натыкаюсь на различные ляпсусы, если что-то царапнуло глаз, буду признательна за коммент и помощь (по делу, разумеется) =), чтобы после редактирования выложить чистый текст целиком))) Пока что буду постить по малюсеньким кусочкам)))

Пролог


Пик-пилик-пилик.
Пик-пилик-пилик.
Да будет проклята вся современная техника именем Одина, а так же всех существовавших и существующих богов, богинь и мифологических тварей из всех возможных Вселенных! Мобильные телефоны! Кто придумал этих маленьких чудовищ, которые пищат, когда на них давишь? Разве это не действует на нервы? Разве не нарушает тонкие медитативные переживания, когда тебя вот-вот проглотит акула или когда ты срываешься с километровой высоты, рискуя сломать все кости?..
Примерно такие мысли пролетели в голове леди Крофт, когда ей пришло новое звуковое сообщение. Повод нервничать был веский: Лара зависла между небом и землей, на полпути к покорению вершины под эпическим названием Ц-140. Это был край, залитый фиолетовыми туманами, с небом, затянутым облаками, из которых подобно муке сыпался снег. Каракорум, горная цепь, связующая Индию, Пакистан и Китай, мощнейшие цивилизации, великие религии, глубокая философия… и все, что они могли выдать, обнаружив новую гору – это Ц140?! Куда делись те времена, когда каждая гора, каждое озеро носило имя божества, само являлось божеством и…
Все, стоп. Лара поймала себя на мысли, что превращается в обычную квохчущую старушенцию. Причем лет этой старухе что-то около двадцати тысяч. Пора вернуться в реальный мир. Она висит в воздухе над туманной пропастью, жизнь ее зависит от какой-то дурацкой распорки, готовой оторваться от скалы в любой момент, а все оттого, что не вовремя пришло СМС. Какое СМС? Здесь даже засекреченная техника не берет, не то что обычный (пусть и очень дорогой) дамский мобильник!
Очки для альпинизма съехали с глаз и, перекосившись, ухнули в бездну. Приятный оранжевый цвет стекол блеснул на прощанье, а глаза сразу же залипли сверкающим снегом. Скала качалась перед Ларой, словно в насмешку над ситуацией.
Леди Крофт кое-как справилась с приступом головокружения и, довольно ловко изогнувшись, ухитрилась уцепиться за небольшой и неудобный уступ. Если бы не та поездка в Гуджарат, ей не пришлось бы пользоваться альпинистским снаряжением. Не было бы этих распорок, крючьев и кошек. Как она все это ненавидела! И Уинстон, снабдивший ее мобильником, якобы на всякий случай после инцидента. Да уж, скоро доживем до муфточки, шапочки и варежек, чтобы не мерзнуть.
- Чтение входящих! – сурово сказала Лара в гарнитуру. Ее голос, обычно низкий и бархатистый, сипел на ветру.
- Ошибка задачи, - издевательски отозвался телефон.
- ЧТЕНИЕ ВХОДЯЩИХ, чтоб тебя черти взяли! – не выдержала Крофт. Мобильник пикнул (видимо, испугался) и почему-то перешел в режим воспроизведения звукового сообщения. В отличие от почтовых голубей с привязанными на лапках папирусами, он то и дело глючил.
В ухе у Лары послышался неожиданно знакомый голос:
- Лара, это Грейс… извини, что так давно не общались, мне не так давно позвонил Уинстон и сообщил о твоих… затруднениях в связи со здоровьем.
Ха! Аристократическая вежливость. Она что, издевается?
- В общем, - мялась Грейс, - я хочу тебе предложить немного пожить у нас. Ты же помнишь, как здорово мы веселились здесь, когда были девчонками. Эрл уехал в связи с какими-то волнениями на бирже, и его не будет почти месяц! За это время ты можешь устроить себе отпуск, отдохнешь… погода у нас, конечно, не жалует… но…
- Как будто тут она жалует, - цинично заметила Лара, когда ей за шиворот свалилась небольшая лавина, чуть не свернув девушку со скалы. Кое-как она приладила гарнитуру обратно.
- Я не хочу говорить об этом по телефону, - продолжала Грейс, - но у нас… в общем, сложилась пикантная ситуация, а ты как археолог… возможно, сможешь дать мне профессиональную консультацию. Так что будь добра, позвони, когда найдешь для меня время.
Друзья и родственники, думала Лара, вбивая вторую распорку. Восхождение потеряло остатки романтики, да и ветер сменился. Нужно было торопиться с возвращением в долину. Лицемерие, сплошное лицемерие. Нет чтобы просто позвонить и сказать: Эй, Лара, как нога? У нас йети в подвале, давай ты его завалишь, наплевать, что ты хромая, мы же по старой памяти друзья! Так что слезай оттуда где ты сидишь и езжай к нам в Эссекс, все равно наши проблемы важнее твоих!..
Никогда в жизни Лара Крофт не чувствовала себя такой одинокой.
Лондон - столица Парижа. Париж - Столица Рима, подумала Лара с мрачным юмором. Графство Эссекс встретило ее серым дождем и мерзлыми листьями под ногами. Зябкий, пронизывающий ветер проникал под одежду, холодя загорелую кожу мисс Крофт, под ногами хлюпали лужи, и вскоре дорогие тяжелые ботинки из непромокаемого кожзаменителя наполнились водой, как самые маленькие «Марии Дории» в мире.
Поместье Грейс мало чем отличалось от старого дома Лары, что навевало странную смесь меланхолии и ностальгии. Кирпичная кладка тараканьего… простите, терракотового цвета облупилась, окна чердака были заляпаны грязью. Не то чтобы у двоюродной сестры не было денег – было, и предостаточно. Чего ей не хватало, это вкуса. Желание сохранить традиции затмило желание починить дом, однако витражи Грейс заменила (старые были украшены львами на щитах, а теперь там пестрили розочки). Дверь украшал позолоченный молоток, сквозь оконца проглядывали жизнерадостные шторки. Желтенькие.
Подойдя ближе к воротам, Лара перехватила ремень дорожной сумки и, аккуратно вытянув пальчик, нажала на звонок. Всегда нужно быть вежливой, даже если так и тянет перемахнуть через ограду и вломиться к друзьям, разбив пару стекол.
Грейс выскочила наружу, к удивлению Лары кинувшись открывать сама. Крофт видела, как в паутине кустов и веток мелькает ее синее платьице, и почувствовала странный спазм в желудке. Они не виделись почти десять лет, да и последняя встреча свелась к какому-то очередному приему на матче поло…
Вид стародавней подруги опечалил Лару. После рождения Томми фигура Грейс оплыла и потяжелела, талия исчезла, зато появились многочисленные подбородки и животики. Типично английское лицо (с курносым носом и веснушками) в девичестве казалось приятным, теперь же Грейс катилась к тому, что в народе называют «клушей». Химзавивка не спасала положения; в первые несколько секунд Лара даже подумала, что перед ней другой человек.
Но это была Грейс. Подруги обнялись, мисс Крофт на миг ощутила запах валерианы… но объятия разомкнулись, и кузина принялась квохтать, маша руками и отпуская комплименты по поводу лица, одежды и сумки своей гостьи, с легким испугом косясь на ствол обреза, торчащий из бокового кармана.

Лара хорошо помнила внутреннее убранство дома Грейс. Дом повторял общий стиль Крофтов – подчеркнуто консервативный, он скрывал в недрах археологическое безумие разного рода. Можно сказать, что дома, которые строил папа, сами по себе были сложными и хитроумными системами гробниц. Они вмещали знания, накопленные с тех пор, как прадед кощунственным образом вскрыл проклятую усыпальницу Рамзеса II. Хорошо, что Грейс этого не знала.
Она сделала в доме ремонт.
Цыплячьи обойчики в кролик. Скатерть покрывала стол, а на ней, как говорил бессмертный писатель Гоголь, были все «глазки да лапки, глазки да лапки». Полочки, варенье. Фикусы в горшках. Ах, это не фикусы, это драцена. И повсюду кошки. Только по прибытии Лара насчитала четыре штуки. Старая подруга, с которой они вместе съезжали на лыжах в Швейцарии и пытались отыскать следы снежного человека, теперь замужем за каким-то брокером, сынишка в престижной школе, тоже будет брокером… пейте, пейте свой чай с джемом, моя дорогая, и не думайте о том, что под вами мили катакомб с механизмами, сокровищами, и, возможно, мертвецами…
- А потом мы слетали в Париж на недельку, - щебетала Грейс, чтобы хоть как-то замять молчание, - видишь, Лара, я тоже путешествую! Это было так романтично, город любви…
- Париж стоит на самой большое братской могиле в истории, - подхватила Лара, - только мало кто об этом знает, оказывается.
- Ч-что? – Грейс чуть не поперхнулась чаем.
- Древние катакомбы завалены костями после того, как французам стало негде хоронить тела. Во время чумы, - начала рассказ налетчица, - церковь по согласию Папы разрешила…
Бедная Грейс разлила чай на подол. Стуча фарфоровой чашечкой о блюдечко, она во все глаза смотрела на подругу:
- Лара, это неправда! Париж – город любви!..
- Ну да, - пожала плечами та.
- Фу, какой кошмар. Теперь я спать не смогу, только подумай, я там ходила по… и как ты можешь это все терпеть? Ты же все время находишься рядом с этими… этими…
- Ну да, останками. Но это часть истории, - грустно сказала Крофт, вытягивая ноги к огню. Шрам на бедре почти зажил.
- И еще дикари, которые едят всякую дрянь, - возмущалась Грейс, - и дикие звери! Что там у тебя произошло в Индии?
- Я убила, - коротко сказала Лара, - льва.
- Это лев сделал?!
- Да.
- Вот видишь ты какая! – вспыхнула Грейс, - нечего было вообще туда ехать! Тебе что, денег не хватает? Ты так любишь выпендриваться?!
- Грейс, я никогда не выпендриваюсь, - устало отмахнулась Лара, думая, что сейчас опять придется отвечать на заезженный список вопросов и спорить на одни и те же темы. Лара, когда ты выйдешь замуж? Тик-так, знаешь ли, так и жизнь пройдет. Это ты лезешь в гробницы из-за того, что мужа нету. Был бы муж, остепенилась бы. Дурь-то из головы выкинь, рожать пора. Два образования – и что? Львов она стреляет. И так далее.
Иногда мисс Крофт думала, что разговоры с друзьями похожи на загрузку одного и того же уровня какой-нибудь компьютерной стрелялки. Вот ты убил врага, перезагрузился – раз, и он опять тут стоит. И столы сломанные опять на своих местах, и все опять как было. Никаких перемен. Никаких перемен. Неужели проще шевельнуть разок мозгами и поверить в то, что ей хорошо, что ей нравится этот образ жизни? Это же проще, чем тупо бросать одни и те же фразы снова и снова!..
- Вот что, - резко бросила Крофт, слыша, что Грейс уже начала монолог о замужестве, - давай-ка ты расскажи, что у вас случилось. Какая-то там пикантная ситуация…
- А… э… вот так сразу? – удивилась Грейс, бледнея.
- А что? Не думаю, что Эрл будет в восторге, увидев меня здесь. Так что давай решим все ситуации сейчас, пока он не вернулся из командировки.
- Ну… - замялась Грейс, теребя подол и даже не замечая, как кошки повалили драцену и стали ее жрать, - это случилось несколько дней назад… у нас тут… как бы… пол раскрылся.
В мозгу у Лары что-то звякнуло. Она почти услышала это «Дзинь!» Такие странные вспышки озарения бывали у нее каждый раз, когда она открывала какую-то особую тайну. Про себя археолог называла это «нашла секрет».
- Пол раскрылся?
- Ну да, я сметала пыль с камина, горничная у нас неумеха, и подвинула семейный портрет, ну тот, с дядей…
- С папой.
- Да, с твоим папой. И вдруг пол раскрылся, и там была эта штука…
- Что за штука?..
Спустя пять минут обе стояли в гостиной. Грейс гремела ключами, которыми отперла дверь. Лара, уперев кулаки в боки, пристально глядела вперед.
Посередине гостиной возвышался пьедестал, на котором, переливаясь, медленно вращался серебряный герб Крофтов. От него исходили странные лучи, наполняя комнату мистическим светом.